Так было всегда, боль передавалась и душевная, и физическая.

Не надо ставить скрытые камеры поберушке-соседу, живущему, воровством имущества у других и скрытыми убийствами людей. Все чувствуешь, знаешь, предвидешь, он для тебя прозрачен, ты его нищебродскую душенку лицемера, видишь насквозь. Ты чуствуешь не только людей и животных, ты чувствуешь растения, насекомых и деревья, а деревья особенно хорошо. Был случай, когда она в тюремной камере-палате приручила муху, которую назвала Лелькой. Муха отзывалась на свое имя, а почувствовав безопасность позволяла себя гладить. Очень муха любила с ее рук, есть сухое молоко.
Она предупреждала падальщика, что ее нельзя трогать, но тупорылое существо был настолько жаден, завистлив и ревнив, что все делал во вред себе, а думал, что ей вредит.