Доктор ваших сердец | Игорь Масин

Утро начиналось как обычно. Людмила сидела за кухонным столом, листала отчёт о продажах за прошлый месяц и попутно слушала, как в спальне Геннадий кряхтит, пытаясь встать с кровати. Часы на стене показывали семь утра, но для него это было всё равно что рассвет после ядерной войны. Она не поднимала глаз от ноутбука, когда он, потягиваясь, брел на кухню в потёртых семейных трусах и майке с дыркой под мышкой. — Кофе есть? — хриплым голосом спросил Геннадий, потирая глаза. — В термосе, — коротко ответила Людмила, не отрываясь от экрана. — И не выпивай весь, мне ещё работать. Он обиженно надул губы, но промолчал. Геннадий привык, что его желания выполняются автоматически — как в детстве, когда мама подносила ему кашу в постель, а потом, когда женился, надеялся, что Людмила станет той же мамой, только с сексом по расписанию. Но Людмила не была ни мамой, ни нянечкой. Она была бизнес-леди, которая за пять лет вытащила из нуля сеть небольших, но прибыльных магазинов косметики, и у неё не было в

— Садись, Яночка, не стесняйся, — Галина Петровна орудовала салфетками, словно жрица, готовя пирожки к ритуальному жертвоприношению, — Вот оладушки, с кабачком, как ты любишь. Или ты теперь только «смузи да чиа» признаешь? Яна с трудом подавила вздох и села. Спорить со свекровью о полезности пищи было все равно что читать лекции по квантовой физике домашней кошке. — Спасибо, Галина Петровна. Аромат невероятный, — улыбнулась Яна, придвигая тарелку. — Дима скоро приедет? — Что, без него и слова не вымолвишь? — фыркнула свекровь, усаживаясь напротив и одергивая накрахмаленный, скрипящий чистотой фартук. — У нас тут, так сказать, женская беседа намечается. По душам. В груди у Яны предательски кольнуло. «Женская беседа по душам» в исполнении Галины Петровны всегда означала одно из двух: либо ей предстояло выслушать поток «ценных советов», либо снова вытерпеть намеки на ее неблагодарность и «нехозяйственность». Но сегодня в глазах свекрови плескалось что-то новое, тревожное. Словно врач смот

Марина всегда считала, что её квартира — это остров. Крепкий, надёжный, пусть и с облупленной краской на дверях и скрипучим паркетом, но её. От отца досталась, царствие ему небесное. Он ещё тогда, лет десять назад, сказал: — Доча, держи хвост пистолетом. Мужики приходят и уходят, а стены — твои. Береги. Она тогда смеялась. Двадцать пять лет, романтика, первый брак, розы в вёдрах. Куда там думать о брачных договорах и «стены мои». А вот теперь смех куда-то испарился, осталась тяжёлая тень отцовского голоса. Максим появился в её жизни быстро, как автобус, что подъехал без расписания. Сначала казался чудом: широкоплечий, громкий, уверенный. В ресторане официанта «братом» назовёт, на рынке торговку «мамочкой», всех очарует. Поначалу Марина даже гордилась — рядом мужчина, за которым, как за стеной. Только вот стена со временем начала трещать. Они жили у неё. Ну а где ещё? У Максима ничего своего не было, кроме машины в кредит да вечного «плана бизнеса», который почему-то всё время буксовал.

— Да ты в своем уме?! — взревел Дмитрий, обрушивая кулак на стол. Дребезжали чашки, подпрыгивала соль в солонке. — Мать была права! Ты — жадина! Десять миллионов свалились, а ты своей семье помочь не хочешь! Алена молча крутила в руках ложку. Вареная гречка в тарелке давно остыла, превратившись в безвкусную массу. Ела она машинально, больше по привычке, чем от голода. Последние два дня внутри нее зияла выжженная пустошь, словно старая хрущевка рухнула под натиском равнодушного ковша. — Жадина? — тихо, но с отчетливой дрожью в голосе переспросила она. — Ты ничего не перепутал, Дим? Я, кажется, все еще твоя жена, а не благотворительный фонд помощи родственникам до седьмого колена. Дмитрий вскочил, отшвырнув стул, который с грохотом завалился набок. — У Николая трое детей в двушке ютятся! Ты хоть представляешь, как они живут? Жена в декрете третий год, помощи ноль! Мы могли бы купить им нормальную трешку – и вопрос закрыт! — Вопрос закрыт, — передразнила она, поднимаясь. — А мне, значит,

Квартира на третьем этаже старого кирпичного дома пахла кофе и свежей выпечкой. Полина стояла у плиты, переворачивая блины, и слушала, как в соседней комнате Алексей, не отрываясь от телефона, бормочет что-то про «инвестиции» и «семейный бизнес». Она знала этот тон — напряжённый, с нотками раздражения, который означал, что разговор идёт не о них двоих. — Лёш, ты хоть чай будешь? — крикнула она, не оборачиваясь. Блины шипели на сковороде, подрумяниваясь по краям, а в голове уже прокручивался список дел: аптека, анализы, оплата счёта за свет. — Да вроде, — отозвался он рассеянно, не поднимая глаз от экрана. — Слушай, Пол, а ты точно не забыла про ту сумму? Полина замерла с лопаткой в руке. Вот оно. Началось. — Какую ещё сумму? — спросила она, хотя прекрасно знала, о чём речь. — Ну, ту, что от продажи квартиры. Мамка говорит, Андрей нашёл выгодное дело. Там скидка на оборудование, но нужны деньги до конца недели. Полина медленно выдохнула. Она продала свою однушку — ту самую, которую купи

Утро началось мирно, даже слишком. Солнце лениво переливалось сквозь яблоневые ветки, в кухне пахло свежесваренным кофе и хлебом, который я вчера привезла из соседнего райцентра. Сидела за столом, крутила кружку в руках и думала: странно, вот вроде живёшь тихо, спокойно, всё у тебя ладно, а внутри зуд — как будто кто-то спичку под дверью чиркает. Неспокойно, одним словом. Дмитрий мой, как всегда, изображал деловую занятость. Ходил по дому в отглаженной рубашке, хотя работать в нотариальной конторе ему ехать только к обеду. Вид у него был подозрительно бодрый — не то чтобы радость, но какой-то азарт, будто школьник, который собирается сорвать уроки. — Катя, ты документы мои видела? — он заглянул в кухню, почесал щёку. — Там в папке, зелёная такая, лежала. Я вроде вчера сюда положил. — А я твой секретарь? — отозвалась я спокойно, но уже настороженно. — У тебя свои бумаги, у меня свои. Ты же нотариус, должен знать, где чего лежит. Он усмехнулся, но быстро скрыл улыбку. И тут-то я почувств

— Ну что, я вам скажу: наша Олечка — умничка! Новый проект запустила, скоро пойдут деньги рекой, — Тамара Ивановна откинулась на спинку стула, похлопала ладонью по колену и победоносно посмотрела на меня, словно я должна была подпрыгнуть от восторга. Я ковырялась в макаронах. Не сказать, чтобы сильно голодная была, но ужин — это святое. На кухне пахло жареным луком и чем-то подгоревшим — опять Влад за плитой экспериментировал. Муж мой вечно считает себя шеф-поваром, хотя максимум, что у него получается, это пересолить картошку. Но ладно, не в этом дело. — Ты слышала, Светочка? — свекровь повернулась ко мне, прищурившись. — Вот она, настоящая предприимчивость! В её возрасте я только на заводе вкалывала. А сейчас молодёжь, если с головой, может и без завода крутиться. Я улыбнулась уголком губ. Знаю я эту её «похвалу». Каждое слово — как иголка: мол, ты, Света, сиди, работай в своей бухгалтерии за копейки, а вот «наша Олечка» — звезда. — Да, конечно, молодец, — пробормотала я, делая вид,