Гербарий

Есть в языке выражение: «земля уходит из-под ног». Обычно мы говорим это про личные кризисы, но для планеты оно звучит буквально. Почва — тонкая живая оболочка, как кожа у человека. Она защищает, питает, хранит следы прошлого и чувствует любое вмешательство. На Биеннале экологического искусства в Нижнем Новгороде эта метафора стала темой большого проекта «Кожа Земли». Художники из разных стран говорят о почве не как о «ресурсе», а как о памяти, теле и доме одновременно. Работы участников будто разрезы или пробы, где видны и тонкие, почти незаметные процессы, и грубые шрамы. Есть проекты о памяти почв, о том, как осадочные породы становятся архивом для истории мест и людей. Есть и о том, как человек меняет землю — от вырубок и пожаров до возникновения новых природных материалов вроде пластигломерата («горная порода» из сплава пластика и камня — возможный археологический след нашей эпохи). Кого-то интересует микроскопическая жизнь: мицелий, как в работе Захры Ахмед Альгамди. Кто-то рабо

Каждое дерево, куст и травинка, которых мы видим вокруг, — это потомки тех растений, чьи семена однажды успешно ушли «из дома», пережили зиму, избежали съедения и проросли. Удивительно, но у растений нет ног или крыльев — зато есть гениальные механизмы распространения семян, и каждый из них работает как хорошо отлаженная система. Давайте разберёмся, какими способами растения расселяются по планете, и почему одни плоды должны быть вкусными, а другие — наоборот, несъедобными и колючими. (от греч. άνεμος — ветер и χωρέω — иду, распространяюсь) Самый древний и массовый способ. Тут всё работает по принципу лёгкости и парусности: Минус: работает только на короткие расстояния или при сильном ветре. Плюс: не требует «платить» животным — просто падай и жди, когда повезёт. Если растение растёт у воды — река или озеро может стать отличным транспортом. Животные (а также птицы, рыбы, пресмыкающиеся, насекомые) могут быть как помощниками, так и врагами растения — в зависимости от того, как они обращ

Сегодня деление живого мира на царства — привычная вещь: растения, животные, грибы, бактерии... Но ещё пару веков назад границы между ними были куда более размыты. Некоторые организмы казались слишком «растительными», чтобы быть животными, и слишком странными, чтобы быть растениями — и их попросту приписывали туда, где они лучше вписывались визуально. Давайте разберёмся, кто из ныне независимых царств раньше считался частью флоры. До XX века грибы включались в царство растений. Они не передвигаются, растут из споры, не нуждаются в половом поведении животных — логично же? Но у грибов есть ключевые отличия: Только в 1969 году американский биолог Роберт Уиттакер предложил выделить грибы в отдельное царство — Грибы. Это стало научной нормой, но инерция мышления жива до сих пор: грибы продолжают собирать в «растительные» гербарии, а в школьных атласах они часто идут рядом с мхами и папоротниками. Кстати: растения без хлорофилла действительно существуют, и их немало. Это мико-гетеротрофы — р

Laburnocytisus adamii, или лабурноцитисус Адама, — одно из самых удивительных растений в декоративном садоводстве. Это не сорт, не гибрид, и даже не результат генной инженерии. Это — естественная химера, организм, в котором клетки двух разных видов сосуществуют бок о бок, не сливаясь полностью, но и не оставаясь отдельно. На первый взгляд — обычное декоративное дерево. Но при ближайшем рассмотрении оно буквально нарушает правила ботаники. Растение впервые появилось около 1825 года в саду садовника Жан-Луи Адама (Jean-Louis Adam) в пригороде Парижа. Он привил веточку пурпурного ракитника (Chamaecytisus purpureus, ранее Cytisus purpureus) на подвой бобовника анагировидного (Laburnum anagyroides). В результате на месте прививки неожиданно появился побег, который не был ни тем, ни другим видом — а содержал признаки обоих. Так и возник Laburnocytisus adamii — не гибрид в обычном смысле, а сращение тканей двух видов, в которых сохраняются их генетические линии. Термин "химера" в ботанике озн

Побелка стволов деревьев известью — традиционная практика, особенно в России и странах Восточной Европы. Её делают обычно осенью или ранней весной. Вокруг неё ходит много мифов и спорных мнений, поэтому разберёмся, что в ней действительно полезно, а что — бессмысленно или даже вредно. Существует мнение, что белить деревья придумали в Великую Отечественную войну — чтобы ориентироваться на дорогах, не включая фары. А потом просто продолжали белить по привычке и потому что "красиво". Это популярная байка, но она не совсем правдива. Упоминания о побелке деревьев есть ещё в XIX веке. В дореволюционных русских садоводческих книгах белить плодовые деревья рекомендовалось в конце осени. Прямо указывались составы растворов — с глиной, известью, купоросом и даже коровяком. Да, в годы Великой Отечественной войны деревья вдоль дорог действительно белили — но: Но эта военная побелка не имеет отношения к садоводству как таковому. Просто две практики совпали визуально, и после войны у многих сложило

В городах деревья живут в неестественных условиях — рядом с дорогами, зданиями, линиями электропередачи. Подрезка или формовочная обрезка в этом случае — не прихоть, а необходимость. Но у этого процесса есть строгие нормы. И, как это часто бывает, если что-то пошло не так — виновата не природа, а человек с бензопилой и без должных знаний. Да. В России существуют нормативные документы, которые регламентируют порядок обрезки: Соблюдать их обязаны подрядчики, занимающиеся благоустройством. За нарушение — штрафы. Обрезка «под пень» — когда у дерева остаётся только голый ствол с обрубками ветвей — это не норма, а варварство. У тополя, например, после такой "стрижки" может образоваться много слабых и ломких побегов, которые быстро отмирают. Само дерево ослабевает, может начать гнить, заражаться болезнями и теряет декоративность. Компетентная санитарная обрезка оставляет дерево в живом и функциональном состоянии. Главное — понимать, какие ветви удалять, на каком этапе роста и как делать срез.

В Ботаническом саду-институте ДВО РАН впервые в России удалось клонировать остролодочник волосистый (Oxytropis pilosa) — исчезающее растение из семейства бобовых, внесённое в Красные книги десяти регионов, а также Беларуси и Эстонии. Сотрудницы лаборатории «Биотехнологии растений» Мария Никифорова и Ксения Бердасова применили метод микроклонального размножения — один из самых высокоточных и «чистых» методов в современной ботанике. Это не просто укоренение черенка! В отличие от привычного черенкования, при микроклональном размножении из одной клетки или небольшой ткани растения в стерильных условиях вырастает полноценный клон. И всё это — в пробирке, без контакта с патогенами. Остролодочник волосистый почти не восстанавливается в природе — из-за перевыпаса, распашки степей, сбора как лекарственного растения и изменения климата. Его семена редко всходят, а черенкование для этого вида неэффективно. В результате: Подобные методы давно применяются в мировой практике — особенно в США, Японии

На первый взгляд — просто шмель на цветке. Но за этим кадром стоят миллионы лет совместной эволюции. Цветок подстроился под своего летающего партнёра: формой венчика, запахом, даже временем раскрытия. Многие растения буквально запрограммированы на опыление именно шмелями: у них, например, пыльца высвобождается только под действием особых вибраций, которые умеют создавать только шмели (это называется «опыление жужжанием» — Buzz pollination). Суть: шмель (или другое подходящее насекомое, например пчелы-одиночки) охватывает пыльник цветка и начинает быстро вибрировать своими грудными мышцами (вроде как "гудит" без полёта). Эти вибрации стряхивают пыльцу, которая иначе не вышла бы наружу. Это особенно характерно для растений с пыльцой, заключённой в трубчатые пыльники — как, например, у паслёновых (томаты, картофель). Не все опылители на это способны — пчёлы-медоносы, например, опылять жужжанием не умеют. А вот шмели — асы в этом деле. У ирисов (особенно дикорастущих) наблюдается интересны

Мы с детства знаем: растения зелёные, потому что в них хлорофилл для фотосинтеза. Но редко задаёмся вопросом — а почему именно зелёные? Почему эволюция выбрала не синий, не красный, не чёрный (который, казалось бы, поглощает свет лучше всех)? Чтобы понять это, придётся заглянуть в глубины биофизики, солнечного спектра и истории жизни на Земле. Свет, попадающий на Землю от Солнца, — это не белый поток. Это спектр: смесь волн разной длины, от ультрафиолета до инфракрасного. Но самое главное — наибольшая энергия приходится на синие (≈430 нм) и красные (≈660 нм) участки. Зелёный (≈550 нм) находится примерно посередине, но растения... его почти не используют. Он отражается — и именно поэтому листья кажутся зелёными. Странно, правда? Эволюция — не лучший маркетолог: столько света терять зря! Почему бы не использовать зелёный диапазон тоже? Хлорофилл а и b, два основных пигмента большинства растений, действительно неэффективны в зелёной части спектра. Они поглощают красный и синий свет — то,