Русский музей

Художник-философ, поэт природы, создатель лирического, одухотворённого пейзажа: так называют Исаака Левитана, чьё значение для русской живописи невозможно переоценить. Не только живописный талант, но особый дар глубокого, тонкого восприятия окружающей действительности определил направление творческих поисков художника. Его дар был одновременно и проклятием: сохранилось много цитат, свидетельствующих об остроте переживаний мастера и его неудовлетворённости результатом своего труда: «Может ли быть что трагичнее, как чувствовать бесконечную красоту окружающего, подмечать сокровенную тайну, видеть Бога во всём и не уметь, сознавая свое бессилие, выразить эти большие ощущения…», — из письма Исаака Левитана Антону Чехову. Великое, невыразимое в природе оказалось созвучно в творчестве Левитана глубинам человеческой души. Исаак Левитан родился 30 августа 1860 года на западной российской окраине в приграничном местечке Кибарты Сувалкской губернии в интеллигентной еврейской семье. В тот период ш

👨‍🎨 Предлагаем вам угадать его имя по произведениям из собрания Русского музея и некоторым фактам 👇🏻 ▫️Родился в Бежецке, Тверской губернии.  ▫️Учился в мастерской Кузьмы Петрова-Водкина.  ▫️Помимо живописи и графики, художник занимался скульптурой, росписью по фарфору, плакатом и даже архитектурной графикой. ▫️Мастер стремился передать поэзию революционных, трудовых и спортивных свершений людей юной советской страны. ▫️Одна из самых известных серий художника – «Девушки Метростроя».  ▫️Народный художник СССР, академик Евгений Кибрик писал о нем:  «Особенным я называю ____ потому, что его художественная одаренность имеет универсальный характер, выходя даже за пределы многообразия форм изобразительного искусства, в которых он проявил себя широко и оригинально, создав удивительно много и в области станковой живописи, и в книжной графике, и в театре, и в прикладном искусстве, и в скульптуре малых форм». ▫️Воспоминания мастера опубликованы в книгах «Мой творческий путь», «Моя Самарканд

Как новое искусство осмысляло три знойных месяца – июнь, июль и август – в самых смелых красках и техниках? Необычные пейзажи, все они говорили об одном – вечной красоте летней природы. Только на заре бурного ХХ века в художественной среде одновременно существовало множество представлений о прекрасном: каждый мастер передавал по-своему чарующую яркость зелени и цветущих ландшафтов, руководствуясь новаторскими идеями-манифестами. В последние недели августа отправляемся в вояж по калейдоскопу летних пейзажей из коллекции Русского музея, чтобы взглянуть на любимый теплый сезон глазами художников-экспериментаторов. К концу 1910-х в творчестве Василия Кандинского – основоположника «абстрактного экспрессионизма» – все меньше прослеживалась связь с предметной реальностью. Цвет передавал не настоящие оттенки природы, а личные впечатления и ощущения художника, обретал символический подтекст. Пространство столь же смело деформировалось в угоду выразительности ритма. Таким броским и изобилующим я

🌊 «О, море, море! Водная стихия в произведениях русских художников XVIII – XX веков» — новая грандиозная выставка-путешествие в Русском музее, которая показывает всю красоту отечественной маринистики: от изображений бушующих штормов до умиротворяющих тихих гаваней, от северных морей и до южных. Перед выходом на «большую воду» некоторые шедевры отправились в реставрационные мастерские. 🔹 Одна из наиболее сложных с точки зрения реставрации – «Прибой у скалистого берега» кисти Михаила Алисова. До реставрации вся поверхность полотна была покрыта сильными загрязнениями, въевшимися в пожелтевший лак. Они искажали авторский колорит и нарушали художественную целостность произведения. Под руководством художника-реставратора Алексея Купцова был укреплен грунт и красочный слой, утоньшена лаковая пленка, очищена поверхность работы и выполнены тонировки. Теперь «Прибой у скалистого берега» можно увидеть в корпусе Бенуа в первоначальном облике – с задуманными автором холодноватыми цветами и оттен

Санкт-Петербург – не просто точка на карте. Это город-искусство и город искусств, это текст, живопись и множество героев. Пространство ирреальное, постоянно смешивающееся с исторической действительностью: отличить петербургский миф от петербургской были отнюдь нелегко. Предлагаем отправиться в путешествие по литературным мирам и проспектам Северной столицы, запечатленной акварелистом Садовниковым в «пушкинскую пору». Однако мы увидим и другие эпохи: взгляд Александра Пушкина определил оптику последующих поколений поэтов и писателей, потому в каждой строчке и линии – бесценный почерк «нашего всего». Литературный мир начала XIX века был предельно тесен: в доме семьи Львовых юный Иван Крылов познакомился с Гавриилом Державиным – поэтом-классицистом, ставшим наставником знаменитого баснописца. Крылов дружил с Державиным, часто бывал в его усадьбе на Фонтанке и принимал активное участие в организованном там обществе. Однако к прославившему его жанру литератор пришел не сразу. Все началось с

Представьте: шумный и окутанный хаосом Петроград, переживший жгучее пламя нескольких революций. Некогда столица, некогда олицетворение всего прекрасного, некогда главная сокровищница русского искусства… Кажется, что в состоянии тотальной разрухи, в городе, где развернулась действие поэмы «Двенадцать» Блока, произведения живописи, древние иконы, скульптуры и другие памятники вечной красоты обречены на гибель. Однако уже в первые годы новой эпохи они обрели пристанище, а главное – надежду на спасение. Сегодня мы расскажем удивительную историю ленинградской школы реставрации, благодаря деятельности которой удалось сохранить многие шедевры отечественного искусства до сегодняшнего дня. В первой части – отправляемся в бурные 1920-е и в годы двух блокад. Сначала было слово? Ленинградская школа реставрации сформировалась в середине XX века, но ее корни уходят далеко в прошлое, прорастая глубже в слои нескольких исторических эпох. Как восстанавливали произведения, скажем, в XVIII столетии? Тогд

Мрамор – в переводе с греческого «белый или блестящий камень» – настоящее древнее сокровище. Природе понадобились тысячелетия, чтобы превратить обыкновенный известняк и серые доломиты в твердый и драгоценный камень кристаллической структуры с огромным разнообразием цветов и текстур. После мрамор попал в руки скульпторов и архитекторов: они «резцом и молотом» создавали из камня произведения искусства. Строить и творить из мрамора начали еще во времена Античности – в Древнем Риме и Греции, а моду и популярность минерал обрел в эпоху Возрождения: тогда величественные колонны, статуи и дворцы вновь украсили европейские столицы. Сегодня в рубрике «Геология в живописи» Русский музей и Всероссийский научно-исследовательский геологический институт имени А. П. Карпинского расскажут об истории мрамора в художественной жизни Петербурга. Живописные полотна брюлловского «ученика по духу» Николая Ге, личная коллекция императора Александра III и резиденция дома Романовых на Миллионной улице – для вс

Великий художник Игорь Грабарь выделял Виктора Васнецова из ряда «искателей древней Руси»: талант мастера передавать романтизм исторических форм и традиций, национальных сюжетов, колорит сказок и мифов был неповторим. Вместо поверхностного взгляда на знакомые «преданья милой старины» на полотнах живописца – грандиозные образы, воссозданные предельно точно и емко в пространстве холста. Виктор Васнецов говорил: «Я только Русью и жил…». В этих словах – очередное доказательство живого, не гаснущего интереса не просто к прошлому своей страны, а к самому ее сердцу – настоящему, исконной культуре, коду, заложенному в каждого из нас. Васнецов был историческим живописцем-визионером, Баяном-сказителем, увидевшим в волшебный «бинокль» знаменитых героев столь отчетливо, будто они были его современниками. Сегодня – в день рождения художника, создавшего удивительный и знакомый нам теперь с детства сказочный мир – отправляемся в путешествие на ковре-самолете по былинным сюжетам трех знаменитых карти