Легкое чтение: рассказы

– Открой дверь, иначе я ее сейчас выломаю! – стук становился все сильней и сильней. Инга не выдержала напора свекрови. Она закрыла ноутбук и резко встала. – Что вам надо? Я работаю! Чего непонятно? – крикнула девушка, едва открыв дверь своей комнаты. – Посмотри, что натворил твой Васька! – женщина развернулась и поманила за собой невестку. – Что еще? Дойдя до кухни, Ольга Ефремовна уперла руки в боки и кивнула в сторону стола. Там лежал огромный кусок мяса. Сырая говядина была беспощадно обгрызена, а кровь от нее размазана и по столу, и по полу. – Ну, что ты мне на это скажешь?! – злобно рявкнула свекровь. – Ольга Ефремовна, вы же прекрасно знаете, что в доме кот! Зачем вы оставляете тут мясо? – Моя кухня! Что хочу, то и делаю! – с этими словами свекровь кинула невестке тряпку, а затем ушла в свою комнату. Инга ни за что бы не жила в этой квартире, если бы не обстоятельства. Они с Булатом поженились недавно, и своей жилплощади у них пока не было. Мужчина привез девушку к себе из другог

Черная полоса в жизни Даши Воронцовой началась после расставания с женатиком Сашкой. Он бросил ее просто и цинично. На последнем свидании, отстранившись, сказал: ー Что-то кожа у тебя шершавая стала. Приподнялся на локте, осмотрел подругу с ног до головы: ー Растолстела... И добил: ー Пора на пенсию, старушка. Дашка и правда за последние полгода сильно пополнела. Лечилась от бесплодия гормональными препаратами, они ее и разнесли. 35-летней одиночке хотелось стать мамой. Папой назначила именно Сашку. Думала, любит. Ноги целовал. Как-то, пьяненький, даже расплакался: ー Ну почему не ты моя жена! Зачать ребенка они не успели. Может, и к лучшему. *** Потом Дарья не смогла ни похудеть, ни справиться с комплексами. Мужчин стала избегать. Да и черт бы с ними ー погуляла и хватит. Однако правду говорят: если баба нужна хотя бы одному мужику ー она нужна всем. После разрыва с любовником все пошло кувырком. На работе подвели под сокращение. Раньше уважали, ценили, хвалили-расхваливали. Теперь просто в

С раннего детства бабушка напророчила Вере, что выйдет она замуж за генерала... То есть было не совсем так: сперва такое пророчество услышала сама бабушка, Анна Федоровна, когда была еще маленькой девочкой Нюркой, средней из трех сестер. И самой красивой — по утверждению её крёстной матери, которая очень девочку полюбила и, зайдя в гости, всегда ахала: — Ох, Аннушка-то у нас какая красавица! Замуж выйдет не меньше, как за генерала! Мать сестер только морщилась: — Чего девке зря голову дурить? Где ты этих генералов видела? Жили-то в селе, хоть в большом и богатом, но генералов там отродясь не водилось. Да и рядовых не было! Но Нюре слова крёстной в душу запали, и она частенько спрашивала: кто же это такие ― генералы ― да где их берут. Крестная, судя по всему, и сама не очень-то знала. Говорила, что генералы — это которые богатые, красивые, с усами и все в орденах! А какой же девочке не захочется за такого выйти замуж? Так что головёнка Нюркина, видать, задурилась, и потому замуж она чег

Сергею Ивановичу нездоровилось третий день. Температура под сорок, голова раскалывается, кашель легкие рвет. Поэтому, когда он открыл глаза и увидел перед собой тощую старуху в черном, то ни капли не сомневался, что это его горячечный бред. — Ну чего, давай зови! — к его удивлению, приказала старуха. — Кого звать? — не понял Сергей Иванович. — Своего стаканоносца. — Кого?! — просипел Сергей Иванович и надрывно закашлялся. Старуха подождала, пока он затихнет, поморщилась и снизошла до объяснений. — Того, кто тебе стакан воды принесет. Совсем плох ты, Иваныч. Поэтому я за тобой. — Ох, — испугался Сергей Иванович и ущипнул себя за руку, догадавшись, кто перед ним. Но старуха не исчезла. Напротив, присела на кровать, заглянула ему в глаза и покачала головой. — Не обзавелся, значит, никем. Ни женой, ни детишками. — У меня кот есть, — извиняющимся тоном сказал Сергей Иванович. — Кот. Он тебе стакан воды не принесет. У него же лапки. Не годится кот для этой миссии. — А что же делать? — плакси

Когда Марина появилась в доме своего мужа Николая, ей довольно скоро стало понятно: со свекровью они никогда не станут подругами. Нет, Валерия Львовна была дамой интеллигентной и хорошо воспитанной. Но она общалась со своей невесткой несколько свысока и никогда не забывала держать дистанцию. Валерия Львовна всю жизнь занималась наукой и преподавала в вузе. Возможно, к Мариночке она относилась как к одной из своих студенток, забывших к экзамену выучить весь материал лекций. По крайней мере, сама Марина в присутствии свекрови ощущала себя именно такой нерадивой студенткой. Нужно сказать, что для Николая это был уже третий брак. Так получилось, что первый раз он женился на своей однокласснице Маше, едва им исполнилось по восемнадцать лет. Этот брак был «по залёту», и после рождения сына Максима не просуществовал и двух лет. Довольно быстро после развода Коля вновь связал себя узами брака. Второй жене, Ангелине, повезло чуть больше: они прожили вместе восемь лет, успев родить дочек-близняш

— Ну зачем тебе ехать, Настя? В эту глушь? Ну что ты там будешь сидеть? Кому нужна эта рухлядь? — Мам, нужно закончить с этим домом и уже избавиться от бремени. Я тоже не хочу тратить на это лето, но и лишнее за него я платить не хочу. Продать и забыть, как страшный сон. — Я помню еще из детства: это не дом, а хибара. Не думаю, что твоя бабушка что-то там сильно ремонтировала. Тоже мне, одолжение сделала — отписала внучке развалюху в глуши. Лучше бы денег собрала и прислала бы их тебе, раз такая заботливая. Где она была со своей заботой, когда я тебя одна воспитывала? — Мам, теперь эти вопросы некому задавать. Раньше тебе нужно было с ней разговаривать. А теперь что уж воздух сотрясать? Спасибо, что дом оставила, а не кому-то чужому отписала. — Лучше никакое наследство, чем от нее что-то получить. Не трать свое время и драгоценный отпуск. А про нее я слышать больше не хочу. Она отказалась от нас. Все, разбирайся сама со своим домом. Как вернешься домой, позвони мне, — мать повесила тру

Марина Анатольевна уже несколько лет мечтала о пенсии. Возраст уже давно позволял выйти на заслуженный отдых, но обстоятельства не позволяли. Этот вопрос давно уже стал ключевым в ее жизни. В декабре и мае у нее возникало непреодолимое желание написать «по собственному» и отправиться восвояси, но Марина Анатольевна никак не решалась. Время года не было случайностью: она работала учителем. Нет, не теряла сознание при слове «работа», и глаз не дёргался при виде учеников, но работать учителем Марина Анатольевна устала... морально устала. Она приняла это как факт, но менять ничего не решалась. Хотя мысли такие были давно… * * * Ещё по молодости она было завела разговор с матерью о смене работы, но та с удивлением осадила: ― Что ты выдумала?! Посмотрите на нее! ― обращаясь к незримым окружающим, кричала Лидия Петровна. ― Люди что скажут! Бегать будешь тут с работы на работу! Неприлично это! ― Тяжело, мам... ― попыталась было оправдаться Марина, но мать была другого мнения. ― А ты как хотела

В жизни Валентины сбылся кошмар многих замужних женщин: свекровь сообщила, что собирается приехать. И ладно бы приехать погостить на три дня, на неделю — Нина Дмитриевна убила известием, что собирается приехать к ним жить! Навсегда. Ибо: «Сколько мне там осталось, а доживать лучше среди родных людей. Одной мне жить уже трудновато, восьмой десяток пошел, не шутки», — так она сообщила в телефонном разговоре. *** Валентина давно знала, что нечто подобное может случиться: еще полгода назад Нина Дмитриевна сообщила, что собирается продавать квартиру в своем небольшом городке, но перебираться после продажи хотела к дочке, Вере, которая жила в Москве. С Верой Валентина это не обсуждала: так уж получилось, что особо родственных отношений у них не было. Как, собственно, и со свекровью! Вместе они ни дня не жили: была возможность жить отдельно, и в суть взаимоотношений в семье мужа она не вникала ― своей жизни хватало. И жизнь у них с Андреем была не из самых спокойных: когда сошлись, жилья свое

С утра Наталья почувствовала запах вишнёвого варенья. Ни кастрюли, ни плиты, ни открытых банок в доме не было. Только тонкий, призрачный аромат — будто кто-то варил его на соседней кухне и забыл закрыть форточку. И едва заметная, совсем неуместная нотка розмарина. Она подошла к окну, выглянула во двор. Всё было как обычно: старики у подъезда, дети с самокатами, запылённые автомобили. Ветер шевелил занавески. Кот, рыжий и вальяжный, по кличке Тарантино, лежал на подоконнике и флегматично щурился. Наталье сорок два. Высокая, с тёмными волнистыми волосами до плеч, серо-зелёными глазами и упрямой складкой между бровями. Когда-то она была худой, почти по-мальчишески, но с возрастом округлилась — красиво, без тяжести. Одежду носила простую, но со вкусом: льняные рубашки, кеды. Любила удобство, порядок и чтобы всё было по полочкам. Работала бухгалтером в небольшом подмосковном ЖК — точная, собранная, незаменимая. Жила в двухкомнатной квартире на первом этаже панельного дома, с балконом, выход

Надя с нетерпением ждала приезда своего двоюродного брата на вокзале. Поезд задерживали, и она переминалась с ноги на ногу в предвкушении скорой встречи. С Олегом они не виделись около тринадцати лет. Столько времени! От этого она нервничала еще больше. Олег помнился ей озорным мальчуганом с вечными дырками на штанах — он лазал через заборы и обязательно где-нибудь натыкался на гвоздь или торчащую щепку. Надя была младше всего на полтора года, а потому в детстве они много времени проводили вместе. Не то чтобы вместе выросли, конечно, но все же знали друг друга довольно хорошо. Жили они в соседних городах, а на лето обычно приезжали к бабушке на дачу и там дурачились вовсю! Вместе куролесили по огородам и садам, обрывая смородину, малину, черешню. У бабушки все это тоже росло, но на чужих деревьях ведь вкуснее! Нередко получали от соседей, но прекращать и не думали. Но в какой-то момент детство закончилось. Надины родители переехали на юг — отца перевели по службе, а мать собрала все св