Паисий Святогорец

Мы раз за разом становимся свидетелями того, как нечестные люди поднимаются выше других. Они хитрят, обходят правила, строят успех на лжи и обмане, и кажется, что это приносит им плоды. Иногда эта видимость процветания обескураживает: мы задаёмся вопросом, а стоит ли вообще идти путём честности, если мир настолько несправедлив? Безусловно стоит. Храм зла только выглядит прочным и устойчивым, на самом деле он держится на очень хрупком основании. Лукавство подобно дому, построенному на песке. Оно может какое-то время стоять, казаться крепким, но неизбежно придёт момент, когда под тонким дыханием Духа Святого ложные стены превратятся в груду кирпичей. Обман рано или поздно открывается — таков евангельский закон духовной жизни. Человек, который привык строить на лжи, в итоге остаётся у разбитого корыта, потому что Бог не может благословить дело, основанное на неправде. А иногда лукавство принимает еще более вульгарную форму. Люди улавливают «тренд», в котором зло вдруг становится нормой, и

Молитва — не сухая обязанность, которую нужно «вычитать», как протокол. Она — не ритуал ради галочки, не формальная процедура, которую обязательно надо «закрыть» . Молитва — живое чувство, сродни тому, что испытывает ребёнок в объятиях матери. Ребёнок не анализирует, не взвешивает слов, не объясняется в любви к маме по чужим текстам. Он просто тянется к тому, кто для него — источник жизни и тепла. Так и душа: перестав усложнять, начинает говорить с Богом не «правильными формулировками», а сердцем. В этой простоте — доверие без остатка. Материнская любовь — символ без-условности. Ребёнок знает: каким бы он ни был, мама всё равно примет его, обнимет, утрёт слёзы. Молитва раскрывает ту же тайну: в Боге нет условий и торга, Он не ждёт от нас идеальности. Он хочет доверия и близости. Когда мы перестаём приходить к Нему лишь в беде, а бежим к Нему «просто потому, что Его любим», — рождается настоящая молитва. В мире, который сведён к планами, дедлайнами и KPI, где ценность человека измеря

Человеку свойственно воспринимать страдания как несправедливость, как безжалостный удар судьбы, выбивающий почву из-под ног. Опорой может стать понимание того, что испытания не приходят случайно, а даются в педагогических целях и соразмерно нашим силам. Эта мысль в страданиях снимает ощущение хаоса, возвращает внутреннюю осмысленность и равновесие. Преподобный старец Паисий Святогорец писал: «Крест дан не для мучения, а чтобы с его помощью, как по лестнице взойти на Небо». То есть, страдания это не способ нас помучить, а способ доставить нас в рай. Даже вне религиозного контекста истина универсальна: боль и дискомфорт — могут стать приговором, а могут — окном невероятных возможностей и ступенькой вверх. В моменты кризиса нам открывается глубина и путь, которых мы не замечаем в обычной жизни. Терпение в трудностях — это не пассивное наблюдение за собственным разрушением, а активная, созидающая работа души. Для верующего человека это возможность инвестировать усилия в то, что невозможно

Когда преподобный старец Паисий Святогорец говорил эти слова, мир ещё записывал голос на магнитофонные кассеты. Образ магнитофонной записи старец выбрал не случайно: чистая кассета создана для восприятия, чтобы потом воспроизводить записанное. Так же и детское сердце. Дети — словно чистые кассеты. Всё, что мы скажем, сделаем, вдохнём в их детство — останется там навсегда. Это не просто красивая метафора, а психологический факт: именно в раннем возрасте формируется базовое чувство доверия, картина мира, образ себя и других. То, что ребёнок воспринимает дома — в поведенческих паттернах, словах, интонациях, даже в тишине между фразами, — станет его внутренним голосом на всю жизнь. Каждый день мы делаем в сердце нашего ближнего, а особенно ребёнка «запись»: либо Христа, либо духа мира сего. Сердце человеческое это не простая кассета, на которую записывается только голос. Сердце воспринимает прежде всего не слова, а поступки, эмоции, ценности, которые мы транслируем. И если мы живём по Ев

Почему иногда сон не восстанавливает силы, а усталость накрывает с головой даже после отдыха? Святой старец Паисий Святогорец объясняет: причина не в количестве труда (его может быть много), а в том, с каким сердцем он делается. Если человек не любит работу, усталость становится двойной — и телесной, и душевной. А душевная усталость — намного тяжелее физической, если она тобой овладела, силы не восстановит даже сон. Секрет» преподобного старца Паисия прост: любите свою работу, но не влюбляйтесь в неё, уважайте труд, но не обожествляйте его. Работать «от сердца» — значит трудиться с радостью, но помнить о том, ради чего ты работаешь. Когда человек делает всё по совести и с благодарностью Богу, труд не выматывает, а приносит светлое удовлетворение. Бог дал человеку утешение и в работе: радость, которая восстанавливает силы даже через усталость. Если в сердце есть любовь, даже тяжёлое кажется лёгким, а трудовой день — благословением. Об этом очередной отрывок из четвертого тома «Слов» п

Мы часто ищем оправдания своим страстям и ошибкам. «Ну а что я могла сделать? Обстоятельства вынудили... Мне пришлось соврать, потому что меня припёрли в угол... Я был вынужден пойти на меньшее зло, чтобы избежать большего... » — знакомо? Но преподобный Паисий Святогорец говорит о духовном законе: тот, кто оправдывает своё падение, оправдывает диавола. Самооправдание опаснее, чем ошибка или падение. Ошибку можно исправить покаянием. Упав, остается возможность встать. Но когда человек начинает комкать истину ради того, чтобы оправдать своё падение, он оскорбляет Бога - Святого Духа и изгоняет Его Благодать из души. Более того, он пытается легитимизировать зло — придать ему вид правды. Это уже не простительная ошибка, а необратимая духовная катастрофа: искажение истины ради комфорта искаженной совести. Преподобный Паисий предупреждает: бесстыдство самооправдания и презрение к истине — это первая ступень оскорбления Святого Духа. И чем дальше, тем дальше от Бога и труднее вернуться. Об

Издательство «Орфограф» готовит новый поэтический перевод Жития святителя Спиридона Тримифунтского. Второй частью книги станет сборник ранее не публиковавшихся чудес святителя Спиридона, которые мы собираем в Греции и в России. Сегодня — одно из чудес, о котором клирикам храма Святителя Спиридона на Керкире (Корфу) рассказал раб Божий Константин из Москвы. Не знаю, чудо это или нет. Но 11 лет назад у меня была проблема с жильём. Я жил с родителями в крохотной квартире — с женой и маленьким ребёнком. Ещё до рождения ребёнка я взял за правило каждое утро перед работой читать молитву святому Спиридону. Для себя я решил, что мне хуже от этого не будет, и начал с малого: читал молитву каждое утро. Тем не менее, мои дела стали идти хуже: на работе появились проблемы, зарплату выплачивали с задержкой, а вскоре я и вовсе остался без работы и с невыплаченной зарплатой. Я не переставал молиться святому Спиридону, хотя порой грешные мысли меня настигали, заставляя впадать в уныние и переставать

Из Жития преподобного Паисия Святогорца, глава 12: Итак, зимой 1979 года отец Паисий начал искать себе новую келью. Но найти её оказалось не так просто. Вечером 26 февраля преподобный совершал всенощное бдение и горячо, со многой болью, молился: «Святая Евфимия! Святой Арсений! Куда мне идти? Помогите мне!» Также он молился о помощи святым Богоотцам Иоакиму и Анне, перед которыми особенно благоговел. И действительно, все эти святые ему помогли. На следующий день, 27 февраля (в этот самый день пятью годами ранее его посетила святая Евфимия), он с утра обходил разные места вокруг Кариеса, ища себе келью, — но безрезультатно. Вечером, очень уставший, он пришёл в келью Вознесения Господня в Кариесе, где жил старец Иоаким с послушником. Послушник занимался резьбой по дереву, и старец попросил отца Паисия зайти и посмотреть, как тот вырезал две иконы святого Арсения, и дать юноше опытный совет. Когда отец Паисий сказал, что ищет келью, старец Иоаким, не задумываясь, воскликнул: — Так в

Из Жития преподобного Паисия Святогорца: о боли, молитве и явлении Ангела Хранителя: Так прошли десять лет жизни преподобного старца Паисия на Капсале, в келье Честного Креста. В последние годы он понимал, что, если продолжать безмолвную жизнь, нужно искать для этого какое-то другое, более подходящее место. Возникли и серьёзные духовные причины, побуждавшие преподобного к поиску другой кельи. Он много думал, сомневался и молился о том, куда ему пойти. 4 февраля 1979 года, около девяти часов вечера, он никак не мог успокоиться. Голова не просто болела — она раскалывалась, словно кто-то взял молоток со стамеской и раскалывал ему череп. Глаза чуть не вылезали из орбит, особенно правый. От невыносимой боли по телу отца Паисия стали пробегать судороги. «Такой боли, — рассказывал он потом, — я в жизни не испытывал». Даже молитву творить он не мог — только повторял: «Христе мой! Матерь Божия!» Становилось всё хуже и хуже. Но вдруг он увидел за своим правым плечом своего ангела-хранителя. Анг