«РАДОСТЬ МОЯ, ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!»

В соборе окончилась вечерня; монахи выходил из церкви и расходились по кельям. – Отче! – вдруг услышал Алипий за собой голос проходя мимо одного старика. Он остановился. – Отче! Не откажи!.. – Кто ты? В чём имеешь ко мне нужду? – спросил Алипий. – Я пришёл молить тебя, отче: напиши мне икону Успения Богоматери! Я построил храм во имя этого праздника, так завещала мне моя незабвенная дочь. Одна была она у меня, одна радость, утеха... – слёзы появились на глазах старика, – но, видно, прогневил я Бога: лютая болезнь унесла её в могилу. Горько плакал я у постели моей умирающей дочери «Господи, думал я, зачем отнимаешь Ты жизнь; юного, полного сил и надежды, существа, и оставляешь жить никому ненужного, дряхлого старика?!.» И вдруг, словно угадав мою мысль, моя голубка, мой ангел, поднялась на постели и тихим голосом прошептала: «Не плачь, отец, не гневи Бога, а прославь имя Его! Построй храм, дая людям помянуть тебя добрым словом»... Это были её последние слова... – С великой радостью помогу я тебе, старче, довершить начатое тобою благое дело... – Я хочу освятить храм в день праздника Успения, – сказал старик, преодолев, наконец, своё волнение, – не сделаешь ли ты, отче, икону к тому времени? – Хорошо, – ответил, подумав, Алипий, – к празднику будет икона на месте. Через несколько дней после встречи со стариком, заказавшим ему икону Успения, Алипий занемог и вскоре почувствовал приближение смерти. Болезнь всё усиливалась; он не мог подняться с постели, не мог больше работать. Наступил канун праздника Успения. Бледный, больной лежал Алипий на своей жёсткой постели. В дверь кельи кто-то вошёл. То был старик, заказавший икону Успения. При виде доски, на которой едва была начата икона, старика охватило отчаяние. – Отче, за что, за что наказал ты меня? Вижу, ты болен, не в силах сам писать... Но почему не предупредил меня? Я мог заказать икону другому иконописцу... Весь праздник теперь для меня пропал! О отче, как это жестоко!.. С грустью смотрел на старика Алипий. – Не печалься, – чуть слышно проговорил он. – Господь милостив. Старик вышел из кельи, и Алипий остался один, с молитвой на устах. Было тихо-тихо. Сумерки спускались на землю и придавали всему какую-то таинственность... Алипий впал в лёгкую дремоту. И вдруг, показалось ему, что дверь кельи неслышно отворилась, и вся комната наполнилась ярким светом. И видит Алипий сквозь сон, что в келью вошёл юноша в ослепительно белой одежде. Его дивное лицо светилось лучезарным светом, на устах играла улыбка, а глубокие задумчивые глаза с любовью, ласково смотрели на Алипия. Неслышными шагами подошёл чудный гость к доске с начатой Алипием иконой, взял кисть и быстро стал писать лики святых... «Кто это, – думает Алипий, – верно, старик прислал своего иконописца докончить мою работу. Как он прекрасен! Но откуда же такой свет, такое сияние его лица? Что за необыкновенная быстрота и совершенство его дивной работы!» И вдруг стало ясно Алипию, что это не простой человек, а небесный посланник... Сон отлетел от глаз старца: с изумлением и восторгом стал следить Алипий за работой неземного иконописца. Ещё один последний мазок, и икона окончена! Чистая, непорочная Дева –Богоматерь, с невыразимой небесной благостью и любовью глядит с иконы на болящего старца: окружённая сонмом ангелов, поднимается Она на небеса и точно благословляет Алипия... Лучезарный свет всё сильнее и сильнее озаряет келью... Через силу поднялся Алипий с постели и с просветлённой ликующей душой припал к подножию иконы... Свет померк. Ангела сразу не стало, не стало и иконы; лишь оставшаяся пустая подставка, на которой стояла икона, да свежие разведённые краски свидетельствовали Алипию, что не во сне, а наяву всё произошло... *** С грустью возвратился старик домой, тоскливо было у него на душе: икона, о которой он так мечтал, в честь которой была построена церковь, икона праздника Успения Богоматери не была окончена, не была на месте. Всю ночь старик провёл без сна, в горьких размышлениях, как бы помочь горю, и не видел исхода из своего печального положения. Наутро пошёл в церковь, чтобы сделать последние приготовления к освящению храма, отложить которое было невозможно. Грустный вошёл старец в церковь и старался не смотреть на пустое место, приготовленное для иконы... Но вдруг он нечаянно взглянул туда, и невольный трепет охватил его: на приготовленном месте стояла дивно написанная икона. С горячей благодарственной молитвой обратился бесконечно счастливый старик к Богу. «Но как, когда, кто принёс сюда эту икону, – думал старик, – «ещё вчера вечером заходил я сюда, и иконы не было». Он позвал сторожа, рабочих, расспрашивал их, но оказалось, что никто не видел, кто и когда принёс и поставил икону. Окончив хлопоты, старик через день направился в Лавру, чтобы поблагодарить Алипия за написание чудной иконы. По пути он зашёл к игумену, но не застал его дома. Послушник объяснил, что брат Алипий при смерти и игумен у него. Старик поспешил в келью Алипия. Дверь в келью была отворена. Несколько монахов стояло у входа. Августовское солнце своими не палящими и не жгучими, а кроткими, мягкими лучами озаряло келью. В углу, на жёсткой постели, с закрытыми глазами лежал Алипий. Его бледное осунувшееся лицо, тонкие, словно восковые, беспомощно лежавшие руки, порывистое, несколько хриплое, дыхание ясно свидетельствовали о близости смерти. У изголовья постели, перед киотом, стоял измождённый старец-схимник и слабым, прерывающимся от дряхлости голосом, читал трогательные и величественные молитвы на исход души. В ногах постели Алипия наклонился игумен. Слёзы светились на его старческих очах... Монахи, столпившиеся у дверей, с благоговением и грустью смотрели на умирающего и молились. Старик бросился к постели умирающего. С плачем, целуя худую, почти прозрачную, бессильную руку Алипия, он молча благодарил больного... – Не меня благодари, сын мой, – вдруг послышался тихий голос умирающего, –Господь наш послал Ангела Своего докончить мою работу... В ту же минуту бледное лицо Алипия преобразилось от какого-то дивного света... В глазах засветился тихий огонь, улыбка полуоткрыла коченеющие уста. Он вдруг поднялся на своём ложе и, протягивая руки к кому-то ему одному видимому, громко прошептал: – Вот он, мой небесный гость! Я вижу его, он пришёл за мною... С этими словами иконописец бессильно опустился на постель, глаза потухли, спокойное выражение тихой ликующей радости озарило его лицо, и он скончался. С великой честью погребли иноки тело почившего в пещере преподобного Антония, где мощи святого Алипия находятся до настоящего дня. Преподобный отче Алипие Печерский, моли Бога о нас! Смоленский Н.И., из книги «Драгоценные камни веры»