Конечно, это было на съемках "Брата".

Сережа мне показался юным и обаятельным... Обособленный был, скромный, такой невыпендрежный, тихо и мало разговаривал, больше слушал. Очень собранный, пугливый, растерянный... Как студентик...
Я его пригласил на домашние щи. Но он деликатно отказался. А Балабанов мне потом прошептал: "Какие щи, Сухоруков? Он гамбургеры ест и "Кока-Колой" запивает." По природе своей Бодров был очень порядочный, честный, искренний, умный и интеллигентный парень. Уже на "Брате" между нами установилось полное взаимопонимание, хотя этот фильм остался для обоих лишь съемочной площадкой. А вот когда работали над "Братом-2", в Америке нас поселили в одни аппартаменты... Когда я прилетел, Серега встретил меня очень радушно, стол накрыл, потом повел в центр Чикаго. И там он заметил, как мне понравился джемпер, который он позже купит и подарит мне ко дню рождения... И именно там зарождались наши дружеские отношения. Мы жили вместе и нас сближали ночные разговоры. Из них я понял, что Сережа очень любит отца, маму и бабушку. Он трепетно и нежно отзывался о Светке. Он хотел много детей. Хотел стать кинорежиссером. Он рассказал, почему ушел из "Взгляда"...
Я тогда записал: "Мне кажется, мы с Сергеем поладили." А через несколько дней другая запись в дневнике: "Мне все больше импонирует Бодров. Открытый, честный парень. Умеет слушать."
... Когда этот ледяной язык сокрушил всех нас, моя сестра Галька рыдала и твердила: "Ну как же так? Это не честно! Не может быть! Это несправедливо по отношению к Сергею!". А потом вдруг сказала: "Вить, а может быть он слишком рано был счастливым?" Я ответил: "Ты представляешь, Галя, до чего мы дожили? Когда у человека все получается, и получается хорошо, мы почему-то должны за это платить жизнями. Это неправильно. Что-то, значит, не так..."
Виктор Сухоруков о Сергее Бодрове.