Любовь Майснер

— Вань, ну почему, когда я хочу с тобой поговорить, ты прячешься? — Надежда распахнула дверь гаража и стояла, прислонясь к косяку. С тех пор, как их единственная дочь вышла замуж и уехала, они с женой никак не могли найти общего языка. Казалось, что в их головах что-то перещёлкнуло, и они в одно мгновение заговорили на разных языках. Вернее, у Ивана вообще не находилось тем для разговоров, а Надежда, до последнего времени умевшая всегда сохранять спокойствие и порядок, вдруг превратилась в сварливую, даже в чём-то истеричную, женщину. С этой чужой ему женщиной он не знал, как общаться. Да и не имел никакого желания. Поэтому старательно избегал всяческих разговоров, зная, что они обязательно перерастут в разборки. Не сделал что-то — плохо; сделал — не так, как нужно; сказал — обидел; не сказал — чурбан бесчувственный. Иван понимал, что жена страдает, но и он тоже тяжело переживал разлуку с дочкой, только виду не показывал. А жена достала так, что из дома бежать хотелось. Только куда? Во