Николай Цискаридзе:

В Петербург я влюбился давным-давно, ещё до того, как начал танцевать. Я постепенно так его изучил, что могу водить экскурсии и рассказывать то, что не все местные знают.
Только это не делает меня петербуржцем. Впервые я оказался здесь в мои семь с половиной лет. Мама привела меня на улицу Зодчего Росси и показала здание Ленинградского хореографического училища.
Я хорошо помню тот июльский день. Мы были в поездке с обширной театрально-музейной программой. Помимо этого у мамы были свои дела. Я только после её смерти обнаружил, что у неё с Петербургом была связана личная история, она задолго до моего рождения хорошо знала и сам город, и многих людей отсюда.
Она запланировала время на покупки в Гостином дворе (тогда этот универмаг был практически еще одной достопримечательностью, где продавались дефицитные товары), а мне купила билет на сеанс в кинотеатр "Аврора" - в прокате шёл фильм Милоша Формана "Амадей".
После мы договорились встретиться в сквере, что в народе зовётся Катькин сад. Фильм шёл три часа, я нарыдался, вышел из кино, купил мороженое и ждал маму. Когда она пришла, то тоже купила себе мороженое и рассказала мне про памятник Екатерине II и все фигуры, окружающие его пьедестал. Он произвёл огромнейшее впечатление: думаю, это один из лучших монументов царствующим особам в мире. Потом мы обогнули здание Александринского театра и пришли на улицу Росси. Мама сказала: "Ты же любишь балет, вот здесь ему учат".
А я заметил, какой странной особенной походкой шли некоторые девочки. Это были воспитанницы училища.
Ещё я запомнил, что в Петербурге везде ходили толпы. В Исаакиевский собор, который тогда был антирелигиозным музеем с маятником Фуко, стояла гигантская очередь, круга в три по периметру. Мама, которая всегда сразу шла напролом, подошла в её начало, дала какой-то женщине трёшку - и мы оказались внутри. Меня в первый визит в Петербург больше всего поразил как раз Исаакиевский собор.
Петербург моего детства - город бесподобной красоты. Он запомнился мне разно цветным, очень праздничным по сравнению с Москвой, где я часто бывал. Ещё меня поразил ужасный холод. Когда я в 13 лет при ехал на просмотр в Вагановское в марте, вся улица Росси была завалена сугробами, а на здании висели гигантские сосульки.
Я часто задаюсь вопросом: как Петербург, с его сложными погодными условиями, стал балетной столицей? Идти на классику утром зимой - это же испытание. У меня есть версия, что это из-за того, что улицы Петербурга выстроены сообразно архитектурным ансамблям площадей - это рифмуется со строением балета..